140 лет со дня рождения С.В.Федоровой

140 лет со дня рождения Софьи Васильевны Федоровой (28(16).09.1879, Москва, Россия – 03.01.1963, Нейи-сюр-Сен близ Парижа, Франция), артистки балета, педагога, представительницы московской балетной школы. Из цыганской семьи, глава которой, Василий Федорович Федоров, был московским ремесленником-медником. Детей в семье было трое: старшая — Софья, еще дочь Ольга и сын Михаил. Отец умер рано, мать, Анна Михайловна, осталась с малолетними детьми без средств. Помог им родственник, служивший в Большом театре и устроивший детей на полный пансион в Императорское московское театральное училище. Все трое стали артистами балета. После окончания Московского театрального училища (педагог Н.П.Домашев) Софья Федорова в 1899 году была принята в балетную труппу императорского Большого театра и изначально зачислена в танцовщицы, исполняющие отдельные небольшие танцы, миновав кордебалет. По традиции тех лет она выступала под артистическим псевдонимом Федорова 2-я, так как Федорова 1-я уже танцевала в кордебалете.

Успех пришел неожиданно. Театр готовил новаторскую постановку балета Л.Минкуса «Дон Кихот» балетмейстера А.А.Горского, заинтриговавшую не только московскую балетную труппу, но и всех театралов Москвы. Накануне премьеры, 5 декабря 1900 года, состоялась генеральная репетиция, на которой присутствовала вся городская знать. Но неожиданно заболела исполнительница партии Мерседес Е.Гельцер. Заменить ее решили начинающей, но уже подающей надежды Софьей Федоровой, занятой в том же балете в небольшой роли уличной танцовщицы. На изучение новой партии у нее было всего лишь несколько минут перед началом репетиции, но и этого времени ей вполне хватило. Она исполнила обе партии великолепно. На следующий день, 6 декабря 1900 года, Софья Васильевна вышла в премьерном представлении «Дон Кихота» в обеих партиях.

Выступление прошло с грандиозным успехом, Федорова была замечена и зрителями, и критиками, а главное — дирекцией. И как следствие, в том же году она была переведена сначала во вторые танцовщицы, очень быстро стала балериной первого класса, а затем и «примой» с окладом 4 тысячи рублей в год. На нее обратил внимание Горский, отметивший в ее индивидуальности бурный темперамент и яркое мастерство перевоплощения, и начал ставить специально для Федоровой дивертисменты и танцевальные номера. Да, ее стихией был характерный танец. Но даже характерные танцы в дивертисментах становились в исполнении Софьи Васильевны ярким явлением, приобретая самостоятельное значение. Обладая могучим темпераментом, редким драматическим дарованием и необычайной экспрессией, она создавала эмоционально насыщенные образы, окрашенные, как правило, в мрачные тона, что со временем приобретало все больший вес в ее творчестве.

«У Федоровой два лика, — писал Вячеслав Иванов. — Один внешний, часто повторяющийся в ее выступлениях, почти тот, за кого ее многие привыкли считать. Это Федорова скачущая, необычайно экспрессивная — в танцах египетских, индийских, цыганских, испанских. Но нужно сказать прямо — это не настоящая Федорова... Это ее официальная дань современному балету. Дневная Федорова, скрывающая свою тайну. Есть другая Федорова. Почти неподвижная, как бы дремлющая. Но там, в глубине, вспыхивают какие-то зарницы, молнии пробегают во мраке. Чуть заметные движения. Всем своим обликом она будит смутное, тайное воспоминание… И не в состоянии сопротивляться, отдаюсь ее обаянию. Связанные стихии, скрытые за обычной жизнью, умеет развязывать эта заклинательница. Ее область — темная мистика души».

От исполнения классических партий Софья Васильевна отказывалась, чувствуя себя недостаточно подготовленной к ним технически, и тогда Горский перерабатывал под нее партии в классических балетах, таких как «Конек-Горбунок» Ц.Пуни, «Золотая рыбка» Л.Минкуса, «Танец Анитры» Э.Грига», «Дочь Гудулы» А.Симона по роману В.Гюго «Собор Парижской Богоматери» и других. «…Весь зал с нетерпением ждал последнего акта очередного балета, если было известно, что Федорова будет там танцевать очередной испанский танец. В них она обнаруживала себя как гениальная танцовщица заразительной, грозной, экстатической силы. Ее небольшая прекрасная фигурка, горящие глаза, огромный темперамент, казалось, заполняли всю сцену Большого театра. В ее исполнении не оставалось ничего от обычной безвкусицы балетных испанских танцев, едва ли имевших что-либо общее с подлинной Испанией. Ее танец воспринимался как самосжигание» (Марков П. Книга воспоминаний). А в жизни Софья Васильевна «производила впечатление худенького и немощного существа, скромно одетого и довольно неряшливого», — отмечал Евгений Гольцман.

В 1905 году Федорова вышла замуж за известного оперного певца и постановщика оперных спектаклей Петра Сергеевича Оленина.

В 1909–1913 годах, продолжая службу в Большом театре в Москве, она несколько раз принимала участие в «Русских сезонах» С.П.Дягилева в Париже, где к тому времени уже работал ее брат Михаил, выступив в нескольких постановках М.М.Фокина. Париж с первого же ее выступления был полностью покорен московской балериной, а Дягилев приглашал ее и в последующие сезоны. В 1913 году она впервые танцевала Жизель в одноименном балете А.Адана, не подозревая, что эта партия станет для нее роковой. Роль Жизели несет в себе огромный психологический драматизм, требующий актерских данных, которыми далеко не все профессиональные балерины могли похвастать. Софья Федорова справилась с этой партией безукоризненно. Но роковая Жизель разбудила в ней тяжелейшую душевную болезнь. (Та же участь впоследствии постигнет и другую замечательную балерину — Ольгу Спесивцеву.)

Работая над ролью Жизели в балете Адана, Федорова опубликовала в еженедельнике «Рампа и жизнь» (1913) небольшое эссе под названием «В летний день», в котором пыталась разъяснить свое восприятие этого балета, когда облака ей кажутся сказочными кораблями, уплывавшими и увозящими с собой в другой мир, когда «нет тоски, обмана и слез», когда можно только «стоять вот так, опустить руки и слушать, как мир входит в утомленную душу». Сцену сумасшествия своей героини, она проводила так искренне, что критика заметила у нее уход от театральной пластики к натуралистичности. А вскоре врачи констатировали у балерины серьезное нервное расстройство, предвестник психического заболевания. От партии Жизели пришлось немедленно отказаться.

В 1917 году закончился срок контракта Софьи Васильевны с дирекцией Большого театра, но она еще продолжала изредка появляться на сцене. Однако из-за болезни все чаще пропускала спектакли. В январе 1919 года Федорова обратилась к дирекции с просьбой о пособии, так как «из-за тяжелой болезни» не могла участвовать в спектаклях, а вскоре уехала из Москвы в Петроград, где c 1918 года служил ее муж, Петр Сергеевич Оленин, управляющим оперной труппой Мариинского театра.

28 января 1922 года не стало Оленина. Похоронив мужа в Москве, она сразу решила уехать из страны и уже весной того же года выехала за границу, официально — на лечение, фактически — навсегда.

Софья Васильевна выступала в Берлине в пантомиме «Покрывало Пьеретты», поставленной по произведению А.Шницлера. Нина Берберова, видевшая этот спектакль, вспоминала: «Когда Чабров и Федорова-вторая танцевали польку во втором действии, а мертвый Пьеро появился на балкончике… я впервые поняла (и навсегда), что такое настоящий театр, и у меня еще и сейчас проходит по спине холод, когда я вспоминаю шницлеровскую пантомиму в исполнении этих трех актеров. Такой театр входит в кровь зрителя не метафорически, а буквально, что-то делает с ним, меняет его, влияет на всю его дальнейшую жизнь».

Из Берлина она отправилась в Париж, поскольку там обосновались многие русские, хорошо помнившие ее на сцене. Открыла в Париже балетную школу. В 1925–1926 годах танцевала в труппе Анны Павловой, гастролировала по многим странам, выступала в Париже на концертах, организованных Московским землячеством, Союзом галлиполийцев, на благотворительных вечерах в пользу Русской гимназии, Союза русских офицеров участников войны и других мероприятиях. Но болезнь прогрессировала, и Федорова все чаще проводила время в психиатрических больницах. В 1928 году Дягилев вновь пригласил Софью Васильевну в «Русский балет», и она, спустя 19 лет, в «Половецких плясках» снова очаровала Париж. Это было ее последнее выступление. Болезнь обострилась, и Федорова была помещена в госпиталь, откуда ее забрал друг — Г.Столповский, который и поддерживал ее до конца дней.

Софья Васильевна Федорова скончалась 3 января 1963 года в Нейи-сюр-Сен, фешенебельном предместье Парижа.

В.Р.Зубова

Мы используем файлы Cookies. Это позволяет нам анализировать взаимодействие посетителей с сайтом и делать его лучше. Продолжая пользоваться сайтом, вы соглашаетесь с использованием файлов Cookies
Ок